Исследователь Фритьоф Нансен: история экспедиции

Фритьоф Нансен, один из величайших норвежцев, стал легендой уже при Жизни. Нансен был первым среди спортсменов, исследователей, путешественников, государственных деятелей и филантропов. И даже после его смерти тысячи людей продолжают вспоминать его как самый яркий пример человеческого сострадания.

Двадцатитрехлетний красавец-викинг Фритьоф Нансен работал зоологом Музея океанологии в Бергене, крупнейшем городе Норвегии на западном побережье. Он только что закончил обучение в столичном университете. Профессор факультета зоологии предложил Нансену увидеть животный мир Арктики воочию — практику по биологии студент Нансен проходил на китобойном судне у берегов Гренландии и Шпицбергена: «… рука судьбы увела меня от тихой жизни ученого». Каждый день на китобойце Нансен изучал животных и полярные сияния, наблюдал за температурой и морскими течениями. Когда в июне 1882 года их корабль был зажат льдами у берегов Гренландии, Нансен впервые подумал том, что Гренландию, самый большой остров на Земле, почти целиком покрытый льдами, можно исследовать и даже пересечь.

Через 4 года, сидя в своем кабинете в музее, Нансен внимательно изучал статью о находке у побережья Гренландии останков корабля одной из тpaгически завершившихся экспедиций к Северному полюсу. Этот корабль был раздавлен льдами у берегов Восточной Сибири. Нансен соединил линией две точки: место кораблекрушения и место обнаружения обломков. Эта линия проходила недалеко от Северного полюса — еще никем не достигнутой самой северной точки Земли. Так возникла идея: Северного полюса можно достичь, дрейфуя вместе со льдами. Идея казалась неосуществимой для всех, кроме самого Нансена. Она требовала хорошей подготовки и денег: «Чтобы заставить говорить о себе, я решил пересечь Гренландию по ледниковому покрову острова. Пересечь на лыжах в составе хорошо тренированной группы».

Сооснователь современной теории нервной системы

Тем временем Нансен работал в музее в обществе блестящих норвежских ученых. Среди них был Даниэль Даниэльсен — зоолог Норвежской арктической экспедиции 1876-1878 годов, и всемирно известный доктор Герхард Хансен, который открыл бактерию, вызывающую проказу. Нансен, который любил все новое, выбрал для своих научных изысканий неисследованную область нейроанатомии. Итоги его роботы и неортодоксальность взглядов сделали Нансена одним из основателей современной теории нервной системы. В 1886 году он получил большую золотую медаль Королевской академии наук Норвегии, а через два года — докторскую степень.

Фритьоф Нансен занимался рутинной работой в музее, но страстно желал вернуться в Арктику, в свободный дикий мир Севера. В одной из статей Нансен написал о формировании льда вдоль восточного побережья Гренландии и упомянул об идеи достичь острова по льду, поместив оборудование на нарты. Так он приступил к реализации своей рискованной идеи.

Пересекая Гренландию под парусом

Шел 1888 год. Пойти в поход через Гренландию надолго лишиться контакта с внешним миром — только через семь лет Попов и Маркони изобретут радиоприемник — то есть в случае чрезвычайной ситуации помощи участникам экспедиции ждать будет неоткуда. Эксперты называли Нансена сумасшедшим, некоторые газеты писали: «Было бы преступлением оказать поддержку самоубийце», а какие-то острили: «ВНИМАНИЕ! В июне сего года препаратор Нансен демонстрирует бег и прыжки на лыжах в центральной области Гренландии. Постоянные сидячие мести в ледниковых трещинах. Обратного билета не требуется.»

На все колкости 27-летний зоолог отвечал: «Но я сам дрейфовал в этих льдах в течение двадцати четырех суток и считаю, что сумею преодолеть все препятствия и трудности» и занимался поиском денег. Он обратился в Академию наук Норвегии за финансовой поддержкой. К его большому разочарованию, деньги он не получил: «Правительство не видит, с какой стати норвежское государство должно выдать столь громадную сумму для увеселительной поездки какого-то частного лица». Зато он получил поддержку от датского филантропа Августина Гамеля и начал подготовку.

Он разработал конструкции одежды, палаток, спальных мешков и лыж, а также создал «кухню Нансена», модель которой даже через 48 лет использовал французский полярный исследователь Поль-Эмиль Виктор, чтобы пересечь Гренландию в другом направлении — с запада на восток.

17 июня 1888 года Фритьоф Нансен начал экспедицию с тремя норвежцами и двумя лапландцами. Все они были превосходными лыжниками. Однако трудности, встретившиеся им на пути — трещины, неровности льда и ветер — препятствовали движению вперед. Тогда Нансен снова проявил свое нестандартное мышление: «Надо взять в союзники ветер. Совершим путешествие по льду под парусами». Исследователи связали попарно нарты и использовали палатки как паруса: «Нас словно подгоняло метлой, и нарты часто перепрыгивали с одного гребня на другой. Близилась ночь, но полная луна давала достаточно света, и мы успевали отвернуть от самых опасных трещин. Мои глаза наблюдали странный спектакль: два черных «судна» неслись по белому снегу позади меня под квадратными парусами, напоминая драккары викингов. И диск луны над ними…».

Участники экспедиции страдали от травм, обезвоживания, жирового голода, от холода (в некоторых частях маршрута температура опускалась до —45°С) и перепадов температур: на высокогорье дневная температура на солнце была +31°С, а в тени -11°С. Но они шли и выполняли запланированную научную программу. Пройдя по покровному льду 600 км, 24 сентября 1888 года команда вышла на западное побережье, но судно, которое должно было их подобрать, уже ушло. Нансен с командой задержались в Гренландии на зиму. В течение шести месяцев ученый жил среди эскимосов, изучая их язык и обычаи. Его дочь Лив Нэнсен-Хейер рассказывала: «Нансен навсегда остался горячим защитником всех первобытных народов, которые были, по его мнению, добрыми и счастливыми людьми, пока им не навязывали «благодеяний» цивилизации. А эскимосы считали Нансена своим и гордились «своим белым эскимосом». Они очень уважали его за умение обращаться с каяком».

Фритьоф Нансен вернулся в Норвегию в 1889 году, став в 28 лет национальным героем и открыв «золотой век полярных исследований». Наконец, пришло время Фритьофу Нансену обнародовать другую идею — достичь Северный полюс, дрейфуя вместе с полярными льдами.

Вперед!

В норвежской саге «Королевское зерцало» записано: «Свойственное человеку влечение к неведомому, несмотря на великие опасности, имеет троякую природу. Первое в ней — дух соревнования и желание прославиться, второе — жажда знания, а третье — надежда на выгоду».

Определенно, Фритьоф Нансен не слишком интересовался славой или богатством, но он имел страстное желание познавать и очень любил Арктику: «Я ощущал льды как нечто вечное и беспредельное. Меня покоряли безмолвие, звездные ночи, глубочайшие тайны природы, жизни, вечного бега Вселенной и ее неизбежной смерти».

Нансен любил и тонко чувствовал природу, и знал, что его идея будет успешной, потому что он будет идти, не противодействуя силам природы, а превращая их в союзников. Идея норвежца была очень проста: вморозить судно во льды, которые раздавили корабли других исследователей. Как всегда последовала негативная реакция, но Нансен не сдавался. Он организовывал пресс-конференции, выступал с докладами и, наконец, получил от правительства 2/3 необходимых средств. Остальную часть собирали по подписке, первым подписчиком был король Швеции и Норвегии Оскар.

Судно Нансена должно было совершенно отличаться от кораблей, ведь он собирался проникнуть за границу изученного мира, туда, где лед может достигать толщины 60 м и оказывать давление 500 кг на 1cм². Нансен не был конструктором, но имел врожденный талант, и вместе с лучшим кораблестроителем страны фьордов они построили из норвежской сосны «самую прочную на свете шхуну». Корпус корабля был очень гладкий и имел яйцевидную форму, чтобы судно могло подняться над льдинами и сесть на ледяное поле.

Осенью 1892 года корабль сошел со стапелей. Освящала его жена Нансена Ева: «Имя ему — «Фрам». «Фрам» — то есть «Вперед». Это был девиз Нансена.

Перед началом экспедиции Нансен написал Еве такие строки: «Я мог бы сидеть и писать тебе бесконечно. Но ты со мною будешь всюду, и во льдах, и в туманах, во всех морях, во время работы и даже в снах — везде ты будешь со мной. Последняя просьба к тебе: не бойся за меня, сколько бы я ни отсутствовал. Знай, что я не буду подвергаться опасности. Опасности нет! Совершенно нет! Если я буду знать, что ты не будешь бояться и слишком тосковать, все для меня будет нипочем, я отправлюсь в путь счастливый, как молодой бог, идущий к победе. А если меня и ждет поражение, я все равно вернусь к тебе счастливым».

Почти через год Фритьоф Нансен и 12 человек экипажа оправились в экспедицию к Северному полюсу. «Фрам» был очень маленьким кораблем и прыгал на волнах, как пробка, весь экипаж страдал от сильнейшей морской болезни. Через три месяца произошло первое сжатие льдами. Судно трещало по швам, и испуганные люди выбежали на лед, но «Фрам» выдержал: 800-тонное судно поднялось и село на лед. После нескольких месяцев дрейфа измерения показали, что корабль лишь немного продвинулся к северу, и Нансен понял, что течение не доставит его к полюсу.

14 марта 1896 года 32-летний Фритьоф Нансен принял решение: преодолеть 600 км до Северного полюса на лыжах. Нансен подсчитал, что до полюса они дойдут за 40-50 суток. Предложенный им способ передвижения был революционным. Люди должны были идти на лыжах, а весь груз, положенный на нарты, тащили собаки. Нансен предложил пойти с ним одному человеку — отличному лыжнику, венному Ялмару Йохансону.

На 25-ые сутки Нансен и его спутник достигли 86°14′ северной широты. Так далеко на север до них не заходил ни один человек! Температура была -46°С, и их лица были покрыты льдом, из-за холода они не могли спать, собаки отказывались работать, на их пути становились непроходимые ледяные торосы до 10 м в высоту, а запасы продовольствия подходили к концу. Самым же главным препятствием оказалось смещение ледового поля к югу: пройдя за 12 дней 75 км к Северному полюсу, они к нему не приблизились. В этот момент Нансен принял решение поворачивать назад. Перед отважными исследователями встала другая задача — выжить.

Три месяца Нансен и Йохансон шли к Земле Франца-Иосифа, где провели восемь долгих месяцев в землянке, построенной из камней и шкур моржей. Они продолжали проводить научные исследования, мечтали о тепле и без устали восхищались красотой окружавшего их мира: «В последние дни погода удивительно хороша, и бродишь перед хижиной без конца. Лунный свет превращает эту ледяную страну в сказочный мир. Вон в тени грозно нависшей горы примостилась наша хижина, зато льды вокруг и фьорды залиты серебристым лунным светом. Снежные холмы и гребни так и светятся. Призрачная красота, словно это какая-то вымершая планета, вся из сверкающего мрамора».

19 мая 1896 года Нансен и Йохансон случайно встретились с английской экспедицией Фредерика Джорджа Джексона: «Над нами море тумана, скрывающее нас от всего мира, под нами дрейфующий лед, рядом с нами земля, где только лед и ледники. С одной стороны — цивилизованный европеец в клетчатом английском костюме, высоких резиновых сапогах, гладко выбритый, причесанный, вымытый душистым мылом, запах которого быстро уловило обостренное чутье дикаря. С другой стороны — дикарь, одетый в лохмотья, черный от жира и копоти, с длинными нечесаными космами, со спускающейся по грудь бородой; светлая кожа его неразличима под толстым слоем, против которой оказались бессильны и теплая вода, и мох, и лишайник, и, наконец, даже нож».

Джексон эвакуировал Нансена из Арктики. Исследователи вернулись домой 13 августа. Через неделю пришел и «Фрам», завершив свой исторический дрейф. Успех экспедиции был очевиден, о Нансене и «Фраме» писала вся мировая пресса, полярники получили восторженный прием, а Нансен отвечал просто: «Мы выполнили свой долг». Ему только что исполнилось 35 лет. Экспедиция Фритьофа Нансена доказала не только то, что человек может выжить в суровых условиях полярной зимы, но и сделала несколько важных научных открытий.

Нобелевский лауреат

Нансен «до конца дней своих мечтал о новой встрече с бесконечными просторами белых равнин, с полярной ночью, с одиночеством — о встрече с силами природы», но поход к Северному полюсу был его последней большой экспедицией. Он стал профессором университета, а позже директором Лаборатории по исследованиям северных морей. Нансена считали корифеем полярных исследований, и с ним консультировались организаторы новых экспедиций.

В 44 года Фритьоф Нансен, самая значимая фигура в Норвегии, занялся политикой. Он активно выступал за независимость Норвегии от Швеции, в 1906 году стал послом Норвегии в Великобритании. Дальнейшая его деятельность было связано с Лигой Наций — организацией, предшественницей ООН. Он неизменно добивался поразительных результатов на каждой из своих должностей. В 1920 году Нансен был назначен верховным комиссаром по делам репатриации военнопленных из России и спас жизни около 7 миллионов человек.

В 1921 году он организовал комитет «Помощь Нансена» для спасения голодающих Поволжья: собирал деньги для умирающих людей, отправлял в Саратов и Самару эшелоны с продовольствием, и сам посетил Россию. Нансен ездил по деревням, где население вымирало от голода. К лету 1922 года он кормил 1,5 миллиона детей и взрослых Поволжья.

В 1922 году «За многолетние усилия по оказанию помощи беззащитным» Фритьоф Нансен был удостоен Нобелевской премии мира. Большую часть полученной суммы Нансен потратил на создание в Саратовской области сельскохозяйственных станций.

Когда в 1922 году Нансена назначили комиссаром Лиги Наций по делам беженцев, он разработал «Паспорт Нансена» — первый в истории документ, который выдавался беженцам. Уже после кончины ученого в Женеве было создано Нансеновское международное агентство по делам беженцев, которое получило Нобелевскую премию мира в 1938 году.

В 1925 году он возглавил специальную комиссию по обустройству армянских беженцев. Нансен посетил Армению, а в 1928 году проехал с лекциями по США, чтобы собрать средства в помощь армянским беженцам.

13 мая 1930 года Фритьоф Нансен, который уже несколько лет страдал от сердечнососудистых заболеваний, скончался от сердечного приступа. Британский юрист, обладатель Нобелевской премии мира лорд Роберт Сесил на похоронах, организованных Норвежским государством, сказал: «Он поддерживал каждое хорошее начинание. Он был бесстрашным миротворцем, всегда защищая слабых и страдающих».