Индия штат Гуджарат

Эта страна овеяна таким множеством легенд и стереотипов, от целительной силы йоги до запредельной наивности национального кинематографа, что путешествие сюда просто обязано случиться в жизни каждого, кто хочет понять, что из этих штампов правда, а что — вымысел. А можно и не опровергать или подтверждать хрестоматийные истины, а просто отправиться по ветру приключений туда, где воздух густой и пряный, где сумерки стремительно опускаются на горные долины и золотистый месяц лежит, как на блюдце, а принимая душ в бунгало, вдруг обнаруживаешь на стене геккона, одобрительно посматривающего на тебя…

Неведомые дорожки

Те, кто едет путешествовать в Индию в поисках себя, ради открытия третьего глаза или чакр, кто едет воскурять и медитировать, созерцать и постигать, знают заветные места. Это левый берег Ганга, где прочел свою первую проповедь Гаутама Будда, древнейший живой город Земли Варанаси, где тысячи людей совершают ритуальное омовение на рассвете вслед за легендарными мудрецами и святыми.

Но вольно или невольно получается так, что любой приехавший в Индию открывает себя и созерцает. Есть что-то первозданное и неодолимое в самом душистом воздухе этой нищей, древней, загадочной и неизменно притягательной страны. И самый распоследний праздный турист или практичный делец замедляет шаг на здешних тропах, даже далеких от священных берегов Ганга, поднимает лицо к звездам с кулак величиной, дышит глубже и судит мудрее. Не все стремятся обрести здесь свободу от колеса рождений и смертей (для этого нужно географически правильно умереть в Варанаси), но каждый ступивший на индийскую землю в душе невольно повторяет восклицание: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» — восклицание, принадлежащее уже не европейской, а мировой культуре и потому, как все общемировое, уместное здесь.

Те, кто планирует культурный или лениво-пляжный отдых в Индии, тоже уже определились с маршрутами. Бойкие туроператоры подсунут им глянцевые буклеты с Тадж-Махалом, разрекламируют «Золотой треугольник» в штате Раджастан — Джайпур, Дели и Агру — с подробно описанными в путеводителях достопримечательностями или райские уголки Гоа или Керала с белым песком и голубой водой. И после поездки дежурные магниты займут свое законное место на холодильниках всех друзей и знакомых.

Далеко от тех и других дорог находится Гуджарат, самый западный штат Индии, сосед знаменитого Раджастана. Здесь почти невозможно встретить сувенирную лавку, разве что старуха с малышом на руках расстелет платок на земле и разложит по нему грошовые браслеты и кольца из бисера, латуни и реже — из очерневшего серебра. Объясниться по-английски в Гуджарате тоже будет непросто: если вас и поймут, то ответят со страшным акцентом, а вернее всего и вовсе не ответят, а будут ласково покачивать головой из стороны в сторону — жест, который на европейские языки можно перевести как: «Может быть, да, а пожалуй, что и нет, но вообще, у меня впереди следующее воплощение, поэтому бренное бытие меня мало занимает и можно никуда не спешить».

Читайте: Индийское спокойствие — шанти-шанти

Вдоль дорог будут сменять друг друга города, базары с копеечной рухлядью и поля, где выращивают табак, хлопок и рис, где под полуденным солнцем трудятся жницы в ярких сари. Здесь вы увидите крайнюю бедность, нищету, но почти не встретите попрошаек — побираться имеет смысл там, где есть у кого просить. Из достопримечательностей Индии лидируют храмы забытые и разрушенные, с гулкой тишиной, прохладой и армиями летучих мышей по стенам. За настоящей, не глянцевой, не выставленной напоказ Индией нужно ехать сюда.

Шум в большом городе

Ахмедабад, один из крупнейших городов региона, встретит вас бешеным темпераментом и непрекращающимся гамом — бесконечные пронзительные гудки автомобилей, крики, звонки, рев мотороллеров…

На индийской дороге главный тот, кто громче гудит. Поэтому уснуть в крупном городе практически невозможно, если вы не запаслись берушами или не погрузились в медитацию. Жизнь кипит днем и ночью и заявляет о себе наглядно и зычно. Торговец, покрикивая, толкает перед собой тележку с колокольчиком. Моторикши зазывают клиентов из зеленых кабинок; это и впрямь самый удобный вид транспорта, быстрый, с ветерком и изрядным экстримом: скорость бешеная, а пункт назначения может отличаться от того, куда хотелось вам, — не всякий индийский водитель поймет своего ездока правильно с первого раза.

На углу улицы — лоток с желтой грудой первоцветов на продажу. Прямо при тебе в палатке по соседству могут выжать стаканчик тростникового сока — но пить его, равно как и употреблять купленные на улице фрукты, категорически не советуют все бывалые путешественники. Антисанитария в Индии пугает, лекарства от отравления и дезинфицирующие средства лежат в рюкзаках всех приезжих, да и обильные специи в еде появились вовсе не просто так, а по медицинским соображениям.

Встречные мужчины будут одеты по-европейски — джинсы или брюки, белые рубахи даже в жару — и иметь крайне деловой вид. Женщины в подавляющем большинстве будут одеты этнически-ярко, чаще всего — в «салвар камиз» (длинную блузу с широкими брюками) или «чуридары» — тоже блузу, но с узкими штанами. И обязательно летящий длинный шарф и блестящие (и звонкие) украшения. Или — сари.

Кручу-верчу, замотать хочу

На сари надо вешать табличку для европейцев: «Не пытайтесь это повторить». Серьезно. Уметь наматывать на себя ЭТО и потом в нем двигаться в течение продолжительного времени могут только люди, воспитанные в стране победившей Камасутры. По легенде, сари изобрел ткач, замечтавшийся об идеальной красавице, — он вплел в ткань нежность ее кожи, красоту волос и изменчивость настроений… А потом, придя в себя, с изумлением обнаружил, что ткань вышла запредельной длины — меньше надо было мечтать и больше думать о работе.

Даже если выучить технологию — каким образом надевать это на себя, — европейскую женщину все равно первое время не будет покидать ощущение, что она нарядилась в занавеску, которая постоянно спадает и съезжает. Индусы это вычисляют моментально — только ленивый не предложит помощь по части замотать вас обратно. Но не помогает: видимо, это магия. Индийская девушка, впрочем, легендарному ткачу будет благодарна. Пять-десять метров сатина, шифона или шелка она вокруг себя обернет играючи и носить будет легко. В сари одеты даже дорожные работницы, кладущие асфальт, уборщицы в торговых центрах, женщины в полях. И каждая красива, как экзотический цветок, как древняя богиня, даже если уродлива.

За благоверным, по существующим в Индии традициям, красавица идет чуть на расстоянии, редко рядом, никогда за руку; несмотря на бурные болливудские страсти, в быту индийцы не признают нежностей на людях. Браки заключаются по договоренности, все решают родители. Европейцы любят и женятся, индусы женятся и любят. Речь жены, обращенная к мужу, должна быть сладостна и приятна. По сей день в Индии происходят ритуальные самосожжения вдов, по нескольку десятков в год. На мотороллере едет гордый Меджнун, на заднем сиденье — непременно любимая, шарф летит по ветру.

В городе экзотика ощущается, пожалуй, меньше, чем в сельской местности (о ней речь впереди), но — не забудешься. Чтобы здешние реалии стали для приезжего бытом, нужно прожить в Индии очень, очень долго — попервости же почти каждую минуту будет находиться повод для изумления или просто радости. Пышные цветы, малиновые и крупные, гроздьями.

Буйволы лежат в тени и что-то едят на помойках, как у нас бродячие собаки. И встречаются так же часто. По городу идет клерк с сотовым телефоном, при галстуке, с дипломатом — а навстречу буйвол: ничего экстраординарного.

Обезьяны скачут по заборам, павлин бродит в сквере у отеля. Мальчик мочится на шоссе, два верблюда везут телеги, навстречу идет женщина с кувшином на голове, бородатый нищий в белом, храмы и будды вдоль дорог, «я-убью-тебя-злой-раджа»… Что стоит посетить в Индии — так это знаменитую «Мечеть с дрожащими минаретами» (более 13% населения Индии — мусульмане, так что мечети и минареты будут, может быть, не постоянной, но и не редкой частью пейзажа). С XV века минареты дрожат. По-настоящему: минаретов два, каждый в три уровня. Любое потрясение одного влечет за собой вибрацию другого на несколько секунд.

Не испорти карму!

Собственно индуистские храмы вы будете в Гуджарате видеть гораздо чаще. Действующие опознаются по флагам на крыше. В каждом поле — маленькая часовенка: вдруг придет охота помолиться? Перед входом в храм нужно разуваться в знак почтения и снимать пояса — это кожа убитых животных. Бережно охраняют здесь святилища, которые уже не действуют, — они остаются национальным достоянием, как, например, храм Солнца-Сурьи, один из красивейших в Гуджарате.

Храмы живые и действующие — это сплошное ликование и праздник. Ярчайший из них — храм Шри Амбаджи, посвященный Богиме-Матери. Индуисты верят, что он возник из сердца Богини Сатиджи, супруги Бхагавана Шивджи. Девочки при входе продают малиновые цветы в чашах с водой — ставить в храме, как у нас свечи; несколько мужчин рядом играют на ситарах и распевают сутры, всенародная радость выплескивается за пределы храма, на улицу, по которой бредет священная корова и где в базарных рядах вам продадут хну и поставят на руку штамп с «ом» и цветами — временную татуировку, жгучую, но красивую и как нельзя более уместную.

Особое место здесь занимает религия джайнизм, затейливы ее украшенные святилища и сами джайны, исключительно миролюбиво и заботливо относящиеся ко всему живому: они, например, носят повязки на лице, чтобы ненароком не проглотить насекомое, и принципиально не едят корнеплодов — ведь копая землю, можно навредить жучку или червячку, а это вредит карме. Миролюбием, кажется, пропитан здешний воздух. Несмотря на высокий уровень преступности в Индии, здесь нет ощущения опасности.

Все флаги в гости будут к ним

Власти стараются развить в Гуджарате туризм, это принесло бы хорошие заработки «неоткрытой жемчужине Индии». Каждый год в Махатма-мандире близ Ахмедабада собирается международная туристическая выставка. Впрочем, несмотря на международный статус, большинство ее участников — ближние соседи: Индонезия, Филиппины, Бангладеш. Хотя есть и исключения.

Главное здесь — это дух интернационального братства, которое объединяет коренного индуса — гражданина Амстердама, и арийского блондина Гийома, француза по национальности, представляющего здесь Филиппины. Братство и всеобщая любовь к Индии, заставляют мчаться сюда со всех концов света. Такой разношерстной компанией веселей кататься по стране — например, по прекрасным национальным паркам Гуджарата: съездить на озеро-заповедник Налсовар, где обитают водяные птицы, любоваться на белых фламинго среди саванны, или в Ранн-оф-Катч, где скачут ранним утром дикие ослы и синие быки, а в соседней рощице голоногие девочки-подростки рубят сухие ветки и смотрят на приезжих из-под руки.

В гостях у махараджи

Лучшее из мест, куда в Гуджарате вас может занести на постой ветер приключений, это Дарбаргат Пошина близ Амбаджи — бывшая резиденция махараджи, откуда восемь поколений одной семьи правили Пошиной до прихода независимости. Сейчас семейное дело — вершить уже не судьбы, а гостиничный бизнес. Но хозяину до сих пор кланяется вся деревня, и ощущение, что коронованная особа оказывает тебе почет и уважение, не покидает постояльцев, — впрочем, скорей не постояльцев, а гостей.

Усатый дядька будет бить в барабан, встречая вас в полуразрушенных каменных воротах, увитых зеленью; в пестрой тени улыбающиеся слуги поднесут прохладительные напитки, повяжут нитяную феньку и обязательно поставят гостю красную точку на лоб. Namaste! По колориту все это — чистая Mamma mia! Вокруг города на много километров одни ветра и сухостой, а здесь — влажные листья пальм, томные пышные цветы, изобилие. Белые беседки, качели, дорожки. Синие горы на горизонте, будды, обезглавленные старые статуи на изгибах тропинок. В номере — по-индийски высокая кровать (чем она выше, тем почетнее гость, а в старину неплохо предохраняло от змей и прочих незваных посетителей), вентилятор, минимализм. Можно бы оставить дверь открытой на ночь, но всегда есть риск, что к утру в комнате обнаружатся геккон, страус и индус… Так что не стоит.

Пойдите бродить по городу — и вы увидите бойкую и наивную жизнь, которой, кажется, тысячи лет, а она все не меняется. Мастер делает ножны. Торговец тканями. Швеи. Женщины просеивают зерно. Козы и буйволы прячутся в тень. Люди сидят на пороге лачуг и улыбаются тебе смущенно, но искренне и приветливо, как редко где. Малышка в красном платье с неуловимой улыбкой невозможно похожа на Одри Тоту, такая индийская Амели.

Она дудит в свистелку, стреляет глазами и обнимает карапуза в холщовой рубахе — брат или сестра, в ушах сережки, волосы стрижены коротко. Из соображений дезинфекции нещадно красят черным глаза грудным малышам. Мама с одним таким накрашенным — настоящая туземная Мадонна.

В дверном проеме застыла еще одна, прямо в луче света. Дети постарше будут бегать босоногой стайкой за каждым, кто появится здесь с фотоаппаратом в руках, и выстраиваться в шеренгу при одном намеке на съемку. Взрослые уже будут ловить вас сами и просить сфотографироваться с ними: явление белого — событие, пальцами показывают. «В любой экзотической стране сам становишься экзотикой», — писал заядлый путешественник Петр Вайль и был прав. Впрочем, внимание здесь не навязчивое и не хамское, быть экзотикой в Индии не так уж и обременительно.

В деревню, в глушь…

Вечером, когда работники уже вернулись с поля, можно поехать в соседнюю деревню. Природа в этих горных районах почти африканская: кактусы, сухие лианы бьют в стекло. Все это отчасти готовит к тому, что реальность будет другой, но впечатление потом все равно сильнейшее. Потому что деревня — это несколько глинобитных хижин, где в каждой семье — три-четыре ребенка, на шум приехавшего джипа сбегаются все от мала до велика, робко трогают одежду приезжих и с удовольствием показывают: вот здесь мы набираем воду, вот козленок новорожденный, а вот тут мы живем…

 

В хижине темно, но даже в темноте можно разглядеть: перегородка отделяет жилое помещение от загона для скота. На жилой половине — кровати. И глянцевая картинка с Кришной пришпилена к стене. Все. Ночь спускается быстро. С утра жницы с серпами идут в поле, поле до горизонта, дети улыбаются и долго машут им вслед.

Неподалеку отсюда — местная святыня: целая армия крохотных терракотовых лошадок, их больше, чем терракотовых воинов в Китае. Говорят, они спасают от бед, приносят удачу.

Говорят, сюда приехала туристка из Германии и ей позвонили, чтобы сообщить: у мужа рак. Тогда она кинулась делать таких лошадок, слепила больше сотни, она так сильно верила… Говорят, ей позвонили снова и сказали, что диагноз был ошибочным. Говорят,,. В таких местах говорят всегда. Но здесь такая магия, что можно поверить во все, даже в огромную силу терракотового табуна. На камнях, где стоят лошадки, темные пятна — кровь от жертвоприношений. Рядом — белые валуны: здесь была река, и если вы приедете после сезона дождей, вы увидите ее снова. Но сейчас вода ушла. С водой беда в Гуджарате, специалисты говорят о понижении уровня грунтовых вод и предсказывают истощение водных запасов, это может стать катастрофой… Может быть, святыня поможет? Главное — сильно верить, так говорят здесь. В лошадок или что-то другое. И верят.

Танцуют все!

А если вы особенно понравитесь хозяину, в ночь перед вашим отъездом он созовет парней и девушек Пошины и устроит танцы под открытым небом. Это не ансамбль песни и пляски, это обычные люди с обычными танцами, которые танцуют на свадьбах, например.

Костер, звезды, ритмичные запевки — юноши заводят, девушки отвечают, круговое движение, мужчины в белом вертятся вокруг себя и вытоптывают ногами ритм, коротко стриженная угловатая пацанка-подросток в голубом платке оставила наблюдать нарядную сестру лет пяти и движется уверенно и грубо. Девушки перешептываются и стреляют глазами слегка. Танец очень сдержанный, каждая из них — барышня на выданье, она не соблазнить должна, а показать, какая она скромная и достойная жена. Бьют барабаны, мужчины голосят «трррр!», до цивилизации тысячи километров, в воздухе пахнет цветами. Гуджарат — штат безалкогольный, но у щедрого хозяина есть все, и из ниоткуда появляются бокалы с виски и колой. Но так ли они нужны? Индия пьянит сама по себе, и больше всего — именно такая, неподдельная, бедная, пестрая, танцующая под звездами, вытоптывающая ногами причудливый ритм. Это стоит увидеть.